Плакал дождь за моим окном,
За столом я сидела. Одна.
Мне сулила зима серебро,
Но душа просила тепла.
Но душа просила весны...
Небо, ковано изо льда,
Не утратило глубины,
Просто солнце ушло. Куда?..
И я падала в полусон,
Растворялась в рассветной мгле...
В моих дремах — печальный звон
Уходящих в ненастье дней.
В моих дремах еще уют,
Еще солнце, еще тепло...
Где-то раньше — но точно не тут,
Я любила его. Давно.
Плакал дождь за моим окном,
Я рыдала одна в полутьме.
Как случилось? Родимый дом
Перестал быть родимым мне.
За столом я сидела. Одна.
Мне сулила зима серебро,
Но душа просила тепла.
Но душа просила весны...
Небо, ковано изо льда,
Не утратило глубины,
Просто солнце ушло. Куда?..
И я падала в полусон,
Растворялась в рассветной мгле...
В моих дремах — печальный звон
Уходящих в ненастье дней.
В моих дремах еще уют,
Еще солнце, еще тепло...
Где-то раньше — но точно не тут,
Я любила его. Давно.
Плакал дождь за моим окном,
Я рыдала одна в полутьме.
Как случилось? Родимый дом
Перестал быть родимым мне.
ноябрь 2011
Тихо
Тихо. Мой дом уже спит.
Тонет в ночной тишине.
Кошка за печкой мурчит,
Кормит котят в полусне.
А за окном шелестят,
Шепчутся тихо дубы.
А за окном тонет сад
В горечи желтой листвы.
Я же сгорела сама
В ярком осеннем огне...
Робко сгущается тьма,
Зиму пуская к земле.
Тихо. И долго молчит,
Пальцами водит по окнам...
Пепел кто мой отличит
От снега белых волокон?
Кто же увидит — что я,
Кто же поймет — что сгорела?
Я раздала всех котят,
Зиму ж впустить — не посмела.
Тихо, мой дом уже спит,
Окна рисованы снегом.
Вьюга снаружи сопит,
Врет мне о сказочной неге.
Пусто. И нету котят.
Кошка спит теперь молча...
Разве вернуть назад
То, что уже не вернется?
Тонет в ночной тишине.
Кошка за печкой мурчит,
Кормит котят в полусне.
А за окном шелестят,
Шепчутся тихо дубы.
А за окном тонет сад
В горечи желтой листвы.
Я же сгорела сама
В ярком осеннем огне...
Робко сгущается тьма,
Зиму пуская к земле.
Тихо. И долго молчит,
Пальцами водит по окнам...
Пепел кто мой отличит
От снега белых волокон?
Кто же увидит — что я,
Кто же поймет — что сгорела?
Я раздала всех котят,
Зиму ж впустить — не посмела.
Тихо, мой дом уже спит,
Окна рисованы снегом.
Вьюга снаружи сопит,
Врет мне о сказочной неге.
Пусто. И нету котят.
Кошка спит теперь молча...
Разве вернуть назад
То, что уже не вернется?
октябрь-ноября 2011
Семена раздора
Семена раздора, семена разлуки
Покатились наземь: обожгли мне руки.
Покатились наземь, да впитали слезы,
Что лились ночами, что лились во грозы.
Проросли цветами, горькими да злыми,
Проросли цветами ярко-голубыми.
Не берет их пламя, засуха не сушит;
Слезы дарят влагу, корни почву рушат.
Запах их простерся далеко-далёко.
Корни опустились глубоко-глубОко.
В кровь сдирая пальцы, вырвать их пыталась,
Только кровь моя им слаще показалась.
Болше слез не терпят, подавай им крови —
Ярко-голубые налились багровым.
Я бежала долго прочь от злого сада...
Мне б добра немного — ничего не надо!
Покатились наземь: обожгли мне руки.
Покатились наземь, да впитали слезы,
Что лились ночами, что лились во грозы.
Проросли цветами, горькими да злыми,
Проросли цветами ярко-голубыми.
Не берет их пламя, засуха не сушит;
Слезы дарят влагу, корни почву рушат.
Запах их простерся далеко-далёко.
Корни опустились глубоко-глубОко.
В кровь сдирая пальцы, вырвать их пыталась,
Только кровь моя им слаще показалась.
Болше слез не терпят, подавай им крови —
Ярко-голубые налились багровым.
Я бежала долго прочь от злого сада...
Мне б добра немного — ничего не надо!
14 ноября 2011